В Казани презентовали новую татарстанскую кинокартину

Режиссер Салават Юзеев напомнил о счастье, которого достоин каждый.

(Город Казань KZN.RU, 9 февраля, Алиса Розанова). Вчера в ресторане-клубе «Маяковский. Желтая кофта» состоялась презентация нового фильма казанского писателя, драматурга, режиссера Салавата Юзеева «Он, его муза и одноклассники». В предпремьерном показе приняли участие казанские художники и музыканты – Радик Салимов, Игорь Сиденко, Ильгизар Хасанов, Валера Иванов, Андрей Руденко и Дмитрий Забегаев, группа «Вертиго», а также специальный гость – московский кинокритик Сергей Кудрявцев.

В фильме «Он, его муза и одноклассники» профессиональных актеров немного - актер казанского ТЮЗа Владимир Никитин, студентка Казанской государственной академии культуры и искусств Ирина Макарова и уже снимавшийся в фильмах Салавата Юзеева актер Татарского государственного академического театра им. Камала Радик Бареев. Остальные роли были сыграны непрофессиональными актерами, и причем, «на отлично». По словам режиссера, на некоторые роли предпочтительнее брать людей творческих профессий, чем профессионалов, которые могут «переиграть». Так, в фильме снимались музыкант Радик Салимов, художники Ильгизар Хасанов, Михаил Пивоваров и другие.

Как отметил Сергей Кудрявцев, большая редкость, когда смотришь картину в третий раз, и она от этого не проигрывает, но даже нравится все больше. Московский кинокритик поставил высокую оценку фильму – 6,5 балла по 10-балльной шкале. «Для меня это высокая оценка современному российскому кино, я, как правило, жадничаю, редко кому ставлю выше 6 баллов», - подчеркнул Сергей Кудрявцев.

Однако первый просмотр 37-минутного фильма - не слишком популярного в России жанра «среднего метра» произвел неоднозначное впечатление – удачные режиссерские решения, отсылки к творчеству признанных мастеров кино Федерико Феллини или, как отметил Сергей Кудрявцев, Луиса Бунюэля перемежаются с некоторой надуманностью диалогов и сюжетных поворотов. Интересна операторская работа Дмитрия Передня, в некоторых сценах московский кинооператор использовал популярную в авторском кино «ручную» манеру съемки.

Фильм отсылает и к другой недавно вышедшей картине Софии Коппола «Где-то». Правда, в работе Коппола бессмысленность существования героя показана более тонко, а противопоставляется ему 11-летняя дочь. В фильме Юзеева из «творческого кризиса» героя выводят в большей степени спившиеся, но не потерявшие тягу к жизни одноклассники, чем юная журналистка с «говорящим именем» Муза.

Преуспевающий писатель возвращается из Москвы в родной город на встречу с одноклассниками спустя 20 лет после окончания школы. К самой встрече он относится без особой ностальгии, однако намерен выполнить обещание, данное когда-то увлекающемуся музыкой однокласснику Радику Шалимову – подарить ему саксофон.

Кстати, Казань – «обезличенный» по задумке режиссера город, куда возвращается писатель, выдают красные автобусы и «восточные фенотипы» актеров второго плана и массовки.

Вкрапление в реалистичный сюжет элементов сюрреализма в виде прекрасно сыгранного казанской богемой карнавала деклассированных элементов рождает особую атмосферу и сглаживает некоторую нарочитость сюжета. Вроде бы этих «углов», на которые натыкается зритель, немного, но все-таки… По дороге из аэропорта в город герой неожиданно просит остановить такси и под воображаемые аплодисменты сжигает на обочине десятки своих книг. Слишком очевидно желание режиссера показать творческий кризис писателя, способного отвергнуть свой успех, заработанный в столице «символический капитал».

Надуманным кажется преследование писателя юной журналисткой с необычным именем Муза - как будто литераторов, пусть и успешных, кто-то знает в лицо! Некий намек на чеховскую «Чайку» не объясняет неожиданное согласие ради интервью поступиться своими принципами: немолодой циничный писатель (весьма распространенный образ) предлагает непьющей Музе виски, а затем и «переспать», заведомо зная, что настырная, но наивная журналистка откажется. Но девушка вдруг соглашается и, хотя в решающий момент сбегает, упорно продолжает преследовать писателя на следующий день.

Трогательной сценой становится пеший поход героя к бывшему зданию школы по железной дороге. Писатель не оглядываясь идет вперед, несет кофр с саксофоном, за ним угрюмо бредет Муза, как была - на каблуках по шпалам. В какой-то момент мужчина скрывается за повтором, а она, сдавшись, присаживается на рельсы, и тут пролетает электричка. Муза кричит и бежит вперед, ожидая увидеть растерзанное тело писателя – она уверена, что таким образом он решил покончить с собой, - но упирается в его молчаливую фигуру. После этого происшествия герои теряют обезличенность «писателя» и «журналистки», становятся друг для друга людьми.

Радик Шалимов предстает обыкновенным бомжем. Впрочем, не совсем обыкновенным: как только он подносит к губам врученный саксофон, испитое лицо преображается. Остальные одноклассники не сильно отличаются от Шалимова – под музыку Игоря Сиденко, в импровизированной игре на подручных инструментах, бомжи, закусив рыбными консервами, кружатся в танце «свободы». Эдакий наш ответ Кире Муратовой с ее одесскими фриками. Танец «счастья» преображает и главных героев – пока писатель размахивает руками и ногами вместе с одноклассниками, один из «синявок» кусает сапог Музы, от чего она в ужасе бежит сквозь камыши. Герой нагоняет девушку у реки и становится очевидцем ее танца.

Конец картины заведомо размыт, режиссер сознательно избежал четкой трактовки – будут ли герои вместе. Возможно, здесь Салават Юзеев подчеркнул мысль, высказанную писателем в начале фильма: идеальной любви не существует. Впрочем, по словам режиссера, фильм призван напомнить фразу Максима Горького «Человек создан для счастья…».

Теги: кинематограф Культура

Читайте также

Все новости

(Город Казань KZN.RU, 9 февраля, Алиса Розанова). Вчера в ресторане-клубе «Маяковский. Желтая кофта» состоялась презентация нового фильма казанского писателя, драматурга, режиссера Салавата Юзеева «Он, его муза и одноклассники». В предпремьерном показе приняли участие казанские художники и музыканты – Радик Салимов, Игорь Сиденко, Ильгизар Хасанов, Валера Иванов, Андрей Руденко и Дмитрий Забегаев, группа «Вертиго», а также специальный гость – московский кинокритик Сергей Кудрявцев. В фильме «Он, его муза и одноклассники» профессиональных актеров немного - актер казанского ТЮЗа Владимир Никитин, студентка Казанской государственной академии культуры и искусств Ирина Макарова и уже снимавшийся в фильмах Салавата Юзеева актер Татарского государственного академического театра им. Камала Радик Бареев. Остальные роли были сыграны непрофессиональными актерами, и причем, «на отлично». По словам режиссера, на некоторые роли предпочтительнее брать людей творческих профессий, чем профессионалов, которые могут «переиграть». Так, в фильме снимались музыкант Радик Салимов, художники Ильгизар Хасанов, Михаил Пивоваров и другие. Как отметил Сергей Кудрявцев, большая редкость, когда смотришь картину в третий раз, и она от этого не проигрывает, но даже нравится все больше. Московский кинокритик поставил высокую оценку фильму – 6,5 балла по 10-балльной шкале. «Для меня это высокая оценка современному российскому кино, я, как правило, жадничаю, редко кому ставлю выше 6 баллов», - подчеркнул Сергей Кудрявцев. Однако первый просмотр 37-минутного фильма - не слишком популярного в России жанра «среднего метра» произвел неоднозначное впечатление – удачные режиссерские решения, отсылки к творчеству признанных мастеров кино Федерико Феллини или, как отметил Сергей Кудрявцев, Луиса Бунюэля перемежаются с некоторой надуманностью диалогов и сюжетных поворотов. Интересна операторская работа Дмитрия Передня, в некоторых сценах московский кинооператор использовал популярную в авторском кино «ручную» манеру съемки. Фильм отсылает и к другой недавно вышедшей картине Софии Коппола «Где-то». Правда, в работе Коппола бессмысленность существования героя показана более тонко, а противопоставляется ему 11-летняя дочь. В фильме Юзеева из «творческого кризиса» героя выводят в большей степени спившиеся, но не потерявшие тягу к жизни одноклассники, чем юная журналистка с «говорящим именем» Муза. Преуспевающий писатель возвращается из Москвы в родной город на встречу с одноклассниками спустя 20 лет после окончания школы. К самой встрече он относится без особой ностальгии, однако намерен выполнить обещание, данное когда-то увлекающемуся музыкой однокласснику Радику Шалимову – подарить ему саксофон. Кстати, Казань – «обезличенный» по задумке режиссера город, куда возвращается писатель, выдают красные автобусы и «восточные фенотипы» актеров второго плана и массовки. Вкрапление в реалистичный сюжет элементов сюрреализма в виде прекрасно сыгранного казанской богемой карнавала деклассированных элементов рождает особую атмосферу и сглаживает некоторую нарочитость сюжета. Вроде бы этих «углов», на которые натыкается зритель, немного, но все-таки… По дороге из аэропорта в город герой неожиданно просит остановить такси и под воображаемые аплодисменты сжигает на обочине десятки своих книг. Слишком очевидно желание режиссера показать творческий кризис писателя, способного отвергнуть свой успех, заработанный в столице «символический капитал». Надуманным кажется преследование писателя юной журналисткой с необычным именем Муза - как будто литераторов, пусть и успешных, кто-то знает в лицо! Некий намек на чеховскую «Чайку» не объясняет неожиданное согласие ради интервью поступиться своими принципами: немолодой циничный писатель (весьма распространенный образ) предлагает непьющей Музе виски, а затем и «переспать», заведомо зная, что настырная, но наивная журналистка откажется. Но девушка вдруг соглашается и, хотя в решающий момент сбегает, упорно продолжает преследовать писателя на следующий день. Трогательной сценой становится пеший поход героя к бывшему зданию школы по железной дороге. Писатель не оглядываясь идет вперед, несет кофр с саксофоном, за ним угрюмо бредет Муза, как была - на каблуках по шпалам. В какой-то момент мужчина скрывается за повтором, а она, сдавшись, присаживается на рельсы, и тут пролетает электричка. Муза кричит и бежит вперед, ожидая увидеть растерзанное тело писателя – она уверена, что таким образом он решил покончить с собой, - но упирается в его молчаливую фигуру. После этого происшествия герои теряют обезличенность «писателя» и «журналистки», становятся друг для друга людьми. Радик Шалимов предстает обыкновенным бомжем. Впрочем, не совсем обыкновенным: как только он подносит к губам врученный саксофон, испитое лицо преображается. Остальные одноклассники не сильно отличаются от Шалимова – под музыку Игоря Сиденко, в импровизированной игре на подручных инструментах, бомжи, закусив рыбными консервами, кружатся в танце «свободы». Эдакий наш ответ Кире Муратовой с ее одесскими фриками. Танец «счастья» преображает и главных героев – пока писатель размахивает руками и ногами вместе с одноклассниками, один из «синявок» кусает сапог Музы, от чего она в ужасе бежит сквозь камыши. Герой нагоняет девушку у реки и становится очевидцем ее танца. Конец картины заведомо размыт, режиссер сознательно избежал четкой трактовки – будут ли герои вместе. Возможно, здесь Салават Юзеев подчеркнул мысль, высказанную писателем в начале фильма: идеальной любви не существует. Впрочем, по словам режиссера, фильм призван напомнить фразу Максима Горького «Человек создан для счастья…».